Об истории Марины и Андрея так и говорят — «кино можно снимать». В новом фильме телеканала «СПАС» как раз и расскажут, как две судьбы слились в единую, скрепились любовью, преданностью, милосердием и живой верой во Христа. А Православная Церковь была рядом и помогала даже тогда, когда казалось, что ничего нельзя исправить.
***
2004 год. Мариуполь. Почти ночь.
— Не знаете, где тут снять квартиру? — Марина окликнула мужчину, который сидел на автобусной остановке и что-то ел из одноразового контейнера.
— Знал бы — не куковал тут, — буркнул он. — Ребята позвали в Мариуполь на подработку, приехал, а они пропали. Куда идти на ночь глядя? — Андрей бесхитростно посмотрел на Марину сквозь огромные линзы очков. Они делали его глаза ещё больше и добрее.
— А у меня сегодня день рождения, 39 исполнилось. К снохе в гости ехала, да припозднилась. Неудобно сейчас её беспокоить, — поделилась Марина.
Они сидели на остановке, потеряв счёт времени. Словно встретились родные люди после долгой разлуки и не могли наговориться.
— В темноте совсем плохо вижу, — объяснил Андрей, заметив, что Марина разглядывает его огромные очки. — Это с детства. Мама купала и случайно плеснула кипятком в глаза. Выпившая была. Меня отвезли в больницу, а потом в детдом забрали. Я так по маме скучал, она ласковой была, только умерла от пьянства. Её голос часто снился: «Андрюша, сынок», — звала меня. А потом нас с братом усыновила мама Валя. Она лечила мои глаза, обнимала, и когда хулиганил, объясняла: «Я тоже люблю тебя, глупый»! — вспоминал Андрей детство.
Наутро Марина и Андрей решили поехать к маме Вале в Марьинку — знакомиться.
***
А потом были счастливые десять лет, которые Марина и Андрей прожили душа в душу. Оба работали, копили на квартиру в Мариуполе.
Но наступил 2014 год, начались военные действия, материнский дом в Марьинке разбомбили — только часть стен осталась.
Для Андрея это стало ударом — места себе не находил, повторял: «Слава Богу, мама Валя не дожила до этого. Не видит, что стало с нашим домом». Однажды Марина пришла домой, а Андрей лежит и хрипит. «Инсульт!» — сказали врачи «скорой», забрав мужчину в реанимацию.
— Говорили, что не выкарабкается, — полный правосторонний инсульт. А он через две недели уже сидел! Знала, что и ходить начнёт. Все деньги, какие скопили, на лечение потратила — лекарств же тогда днём с огнём не достать было. Уже выписывать хотели, а тут приехала — Андрей лежит пластом, не шевелится, слёзы текут. Спрашиваю у соседей — что случилось? Говорят, санитарка отругала, что «утку» не попросил, обтёрла его испачканное тело половой тряпкой. В этот момент смотрю, а муж не дышит. Выскочила в коридор – ни одного врача, все заняты. Влетела в палату и сама стала делать ему массаж сердца и искусственное дыхание. Правильно или нет — не знаю, как в фильмах видела, так и делала. Кричала: «Андрюша, не отпущу! Не уходи! Ты — лучшее, что есть в моей жизни!» Когда врачи прибежали, он уже начал дышать, глаза открыл и говорит: «Там человек раненый лежит. Дедушка в соседней палате — очень голодный. Покормите!» Думала — бредит, но на всякий случай пошла проверить. И точно, дед на кровати стонет из последних сил: «Я есть хочу!» Вот такой он у меня, Андрюшка — сердцем слышит тех, кому плохо. Никогда мимо не пройдёт, — улыбается Марина.
***
Следующие семь лет Марина с Андреем жили в Мариуполе. Сразу после выписки из больницы они венчались. Муж не смог пригубить вино из чаши, жена выпила и за себя, и за него: батюшка предупредил — теперь будешь нести крест за двоих.
Семейный штиль закончился, когда хозяева съёмной квартиры попросили съехать. Марина была в отчаянии — пришлось временно переехать в аварийный дом без крыши. «Перед сном смотрели на звёздное небо», — вспоминает те дни Марина. Врачи, наблюдавшие Андрея, посоветовали временно определить его в хоспис, пока не найдётся безопасное жильё. Марина согласилась — от безвыходности.
— В свободную минуту мчалась туда. Купала его, кормила, повторяла: «Родненький, заберу тебя, как только квартиру найду». Но не успела. В феврале 2022 года в Мариуполе начались бои. Нам говорили, что ничего страшного, два дня в подвалах посидите — выйдете уже в России. Настоятель храма, где сторожем работала, разрешил ночевать там в безопасном помещении, — вспоминает Марина.
О том, что было потом, Марина хотела бы забыть, да не может. До последнего она отказывалась эвакуироваться, около месяца жила у знакомой в погребе, под обстрелами пробиралась в хоспис, приносила еду оставшимся там людям.
— Это было страшно. Из-за взрывов часть здания просела, дверь заблокировалась, пришлось первое время через окно лазить. Сначала тележку с продуктами и готовой едой втягивали, потом меня. Шла по коридору, там парализованные стонали: «Есть! Дайте есть!» В конце здания в палатах все окна были выбиты и от осколков люди погибли. Они так и лежали в своих постелях. Однажды пришла, а Андрея нет — сказали, что ушёл меня искать, — вспоминает Марина.
Она не знала, куда бежать. Когда затихали обстрелы, ходила по округе, спрашивала об Андрее живых, заглядывала в лица мёртвых, лежащих повсюду. Мужа среди них не было.
— Потом три дня шли интенсивные бои. Мы сидели в подвале и не знали, что делать. С нами был мальчишка-пономарь. Он признался маме, что видел сон — если будем молиться три дня, а потом выйдем до рассвета, тогда уцелеем. Встал на колени и читал «Да воскреснет Бог» — многие думали, что умом тронулся. Через три дня «сверху» стихло. Он встал и скомандовал: «Выходим». Мы боялись, а один из врачей сказал: «Верьте ему»! Группой вышли на улицу и пятнадцать километров практически бежали в сторону России. Как только пересекли границу, снова началась бомбёжка. Но мы уже были в безопасности — нас эвакуировали в Сызрань, поселили в ПВР, — сбивчиво рассказывает Марина о тех страшных днях.
***
В ПВР Марина впервые встретила православных добровольцев. Они помогали беженцам решать множество проблем. Не привыкшая сидеть без дела женщина стала помогать им. А через три месяца примкнула к сестричеству при Ильинском храме. Сбылась ещё одна её мечта — покрыла голову платом с красным крестом!
Днём Марина трудилась в соцотделе, вечером «шерстила» сайты и соцсети — искала репортажи о беженцах, рассматривала фотографии в надежде увидеть на них Андрея. И всё время молилась у венчальных икон, которые всё это время возила с собой, как самую большую ценность.
Так прошло полтора года. И вдруг…
— Живой! Он живооой! — кричала Марина, захлёбываясь от радости. Соседка по комнате в ПВРе подскочила на кровати и уставилась на неё. Марина прыгала, как девчонка, и целовала фото на экране смартфона.
На нём худой мужчина с отсутствующим взглядом позировал с выданным ему одноразовым подгузником. На руке — венчальное кольцо, на ногах — фиолетовые галоши, которые она ему покупала. Это точно был он — её Андрей!
Марина готова была хоть завтра побежать к нему пешком. Но это оказалось не так просто — нужно было подготовить огромное количество документов. С этим помогли сёстры милосердия — они позвонили в службу церковной горячей линии «Милосердие» и попросили их помочь решить сложные документальные вопросы. Они звонили, договаривались, утрясали трудноразрешимые вопросы, связанные с вывозом из донецкого психоневрологического интерната тяжелобольного человека без документов. Для того, чтобы получить это разрешение, потребовалось почти полтора месяца! И вот наконец Марина выехала в Донецк — за мужем.
***
Психоневрологический интернат, где был Андрей, находился в районе, который обстреливался. Марине удалось проскочить туда только с третьего раза.
— Мне вывели его полураздетого, в одном тапочке, примотанном к ноге, и совершенно отрешённого от реальности. Андрюша узнал меня только через десять минут.
— Мааатушка, — расплылся он в улыбке, глядя на плат с красным крестом. — Ты меня заберёшь?
Дорога домой оказалась суровой. В одну из ночей Марине с парализованным мужем пришлось ночевать в будке, где невозможно было прилечь — только сидеть на стуле.
Потом они жили в палатке мариупольского штаба церковной помощи, которая им показалась раем. Там им помогали сёстры милосердия и добровольцы со всех уголков России и СНГ! При первой же возможности они отправили Марину и Андрея снова в Сызрань, в ПВР.
Впереди у них ещё долгий путь восстановления документов для Андрея — и в этом им тоже помогают сейчас сотрудники церковной горячей линии «Милосердие». Но главное — теперь Марина и Андрей вместе!
— У нас каждый день — радость. Вчера пришла из храма, открыла окно, чтобы проветрить, — и вдруг в комнату вплывает огромная связка бело-красных шаров. Андрюша обрадовался, словно ребёнок! Ну разве это не чудо Божье? Иногда кажется, что мы небом венчаны, и Господь, давая испытания, только укрепляет нашу любовь… — В благодарность Господу за это счастье готова нести сестринское служение и помогать всем, кто сейчас в отчаянии. Ведь точно знаю — самой тёмной ночь бывает перед рассветом, — улыбается Марина.
***
В коллекции телеканала «СПАС» — сотни уникальных документальных фильмов, которые, словно камертон, помогают настраивать струны души в унисон христианскому мировоззрению и православным ценностям. Эта золотая коллекция может пополниться ещё одним фильмом — о людях, которые делают то, что делал Христос во время своей земной жизни: кормят голодных, лечат больных, утешают отчаявшихся. То есть проповедуют своей жизнью — Милосердие.
Чтобы экранизировать судьбу Марины и ещё шесть не менее удивительных историй, потребуется примерно год работы, командировки по всей стране и 5 287 240 рублей. Каждое посильное пожертвование станет вкладом в большой и важный проект, который будет маяком надежды для нас всех. Давайте вместе создадим кино о людях, ежедневно совершающих тихий, не всегда заметный окружающим подвиг — доброделания и милосердия.